ColdSib

Пассажирская дверь стареньких «Жигулей» со скрипом открылась и в машину грузно сел Петька. Сам он все время просил называть его Петром, но при этом был самым молодым в отделении, поэтому никто всерьез его просьбы не принимал. В руках у него была пара стаканчиков с горячим кофе и бумажный пакет, из которого вкусно пахло жареной курицей. Сидящий за рулем Тимур отложил в сторону небольшой бинокль, устало потер глаза и улыбнулся молодому полицейскому:

— Кофе – это отлично. А курятину зачем взял? Сейчас слопаешь и спать захочешь, я ж тебя знаю!

— Ну, Тимур Владимирович, всю ночь ведь без еды, — виноватым голосом ответил тот, — А на задержании надо быть в форме!

— Ага, в форме ждуна из этих ваших картинок в телефоне, — с этими словами капитан ткнул Петьку пальцем в пухлый бок.

Парень обидчиво засопел, поставил кофе на лежащую на коленях кожаную папку, и принялся мять уголок пакета. На самом деле Петька был самым добродушным человеком на свете и расстроить его было довольно сложно. Но, решив подыграть его показушной обиде, Тимур сказал:

— Да ладно тебе! Старший по званию должен быть строгим, ты ж понимаешь. Показывай, чего притащил, пока я слюнями форму не уделал. Пахнет уж очень офигенно.

Петька расплылся в счастливой улыбке и развернул пакет.

— Тут вот крылышки и картоха. Кетчуп только забыл прихватить, торопился.

— К черту кетчуп! — Тимур потер ладони, — И так все шикарно!

Довольный, что угодил суровому шефу, Петька аккуратно выложил себе на салфетки несколько кусков жареной курицы и отсыпал картошки фри, разделив принесенную еду пополам.

— Думаю, сегодня мы этого гаденыша возьмем, — Тимур в очередной раз мельком оглядел улицу, — Жаль ребят мало дали.

Петька протянул капитану стакан с кофе:

— Я слышал, на план-перехват всех собрали? А чего там за кипишь вчера произошел, не знаете?

— В общих чертах. Какой-то придурок патруля порезал в парке. Причем сначала сбежал прямо из отделения, а потом нож в шею парню воткнул.

— Ничего себе, — Петька нервно проглотил пережеванный кусок курицы, — И чего? Не поймали?

— Ну! Представляешь? До сих пор ищут.

— А что, матерый какой-то?

— Да нет, говорят, вообще чистый, проблем с законом не имел, был задержан за махинации с деньгами.

— Ну, дела…

Впечатлительный Петька погрузился в свои мысли, набив полный рот и периодически отхлебывая из бумажного стаканчика. Тимур наскоро перекусил и теперь продолжал наблюдение за красивым трехэтажным особняком, возвышающимся над кирпичным забором. Где-то в нем, знал капитан, сейчас орудует вор-домушник, за которым он охотился последние полгода. Ловкий, хитрый, умный и – неуловимый. За несколько месяцев он ограбил полтора десятка богатых домов, но при этом не оставил никаких следов. И его не останавливали ни дорогие замки, ни сложная электронная сигнализация, ни даже наличие живой охраны. Со временем начинало казаться, что Тимур охотился за тенью, бесплотным призраком. Но все же это был обычный человек. А люди иногда ошибаются. И совсем недавно преступник совершил ошибку: отключив видеонаблюдение в доме жертвы, не учел наличие скрытых камер, не подключенных к общей сети. И засветил свое лицо. А с этим уже можно было работать. Всего три дня понадобились Тимуру, чтобы найти место, где вор сбывает награбленное. А там уже подключили в работу информаторов, через которых стало известно о том, что неуловимому преступнику поступил заказ на вполне определенный дом. Недалеко от которого теперь и стоял видавший лучшие времена автомобиль, в котором сидели оперативники. На других улицах дежурили еще две группы, так что дом был обложен со всех сторон. Оставалось только не прозевать выход преступника, повязать его и упрятать, наконец, за решетку.

-

Карточка героя #2:

ФИО: Кедровый Тимур Владимирович.

Возраст: 36 лет.

Особые приметы: Отличная физическая форма; рост выше среднего; орлиный нос; широкий подбородок; максимально короткая стрижка, призванная скрыть намечающуюся лысину.

Род деятельности: Капитан полиции.

Характер: Стойкий, нордический, обостренное чувство справедливости.

Семейное положение: Холост (в разводе).

-

Юрий, более известный под прозвищем «Кортик», поправил плоский рюкзак на спине и в третий раз подошел к окну. Сквозь узенькую, не больше миллиметра, щель между тяжелыми шторами, он смотрел на красные «Жигули», стоящие на другой стороне улицы. И если часа два-три назад были еще какие-то сомнения, то теперь они окончательно развеялись. Он попался. Кортик нахмурил брови и отошел в глубь просторного кабинета хозяина дома, в который пробрался этой ночью. Как же так вышло, что он, матерый домушник, мастер своего криминального мастерства, лопухнулся и оказался в западне? «Расслабился ты, брат, расслабился!», - упрекнул себя Юрий. Заказ на дом, а конкретно, на папку с документами, хранящуюся в этом доме, поступил от надежного человека. Он не первый раз нанимал Кортика для хищения особо важных вещей и ни разу прокола не было. Схема была отлажена как часы: задание, подробная информация об объекте, работа и, в финале, достойная награда.

Усевшись посреди кабинета на ковер, Юра стянул со спины рюкзак и вынул из него желтую папку. На то, чтобы добыть ее из стенного сейфа, у него ушел остаток ночи и половина утра. И он так увлекся работой, что совсем забыл о безопасности, пропустив момент, когда появился тот проклятый автомобиль. А ведь есть и другие, был уверен Кортик. Если и был шанс сбежать, то в самом начале. Теперь район наверняка оцеплен и особо дергаться смысла нет. Он быстро пролистал документы в папке. Ничего особенного, куча распечаток с цифрами, таблицами, печатями и подписями. Договора на продажи и отчуждение имущества. Но заказчик за них назначил награду, которая обеспечила бы безбедное проживание где-нибудь на берегу моря, следующие пару лет. Вздохнув, Юра спрятал папку обратно в рюкзак. Поездка к солнцу и пальмам явно отодвигалась лет этак на десять-пятнадцать.

-

Карточка героя #1:

ФИО: Стокос Юрий Иванович / «Кортик»

Возраст: 33 года.

Особые приметы: Худощавый, жилистый; среднего роста; выбритые виски; козлиная бородка.

Род деятельности: Преступник (вор).

Характер: Хитрый, эгоистичный, специфические понятия о чести, хорошее чувство юмора.

Семейное положение: Холост.

-

Подошедший к платформе поезд распахнул двери вагонов, выпуская десятки пассажиров и загружая в себя еще больше. Вика протиснулась через толчею у входа и прошла вглубь вагона. Здесь было попросторнее. Взявшись за поручень, она перевела дух, убрала со лба сбившуюся челку и достала телефон. Два непрочитанных сообщения. Девушка быстро провела пальцем, открывая их. «Ну, ты где?» и «Все короче, мы собираемся». Чертыхнувшись, Вика быстро написала ответ: «Жди. Через 15 мин буду!!!». Глянув на часы, спрятала телефон в карман куртки. Ее обычно веселое лицо сейчас было хмурым как никогда.

Несмотря на то, что девушка встала очень рано, с запасом по времени на два часа, она явно опаздывала на стажировку. И это в первый рабочий день! Сначала лифт остановился между этажами и продержал в себе девушку сорок минут, пока не прибыл механик. Затем ее окатила из лужи проезжавшая мимо машина. Решила вернуться, благо от дома отойти далеко не успела. Наскоро переоделась и, опасаясь лифта, в этот раз решила идти по лестнице. Но так как очень торопилась, на очередной ступеньке сломала каблук на новом сапоге. Едва не плача, снова поднялась до квартиры, сменила юбку и сапоги на джинсы и кроссовки. И в третий раз, уже стараясь передвигаться аккуратно и держаться подальше от луж на дорогах, побежала к метро. Но времени потеряно было слишком много, и теперь она жутко опаздывала.

Состав тронулся, легко качнув вагоны. Вика почувствовала, как ее кто-то несильно схватил за руку. Повернулась и увидела маленькую сухонькую старушку, которую зажали со всех сторон. Она виновато посмотрела в глаза девушки и улыбнулась. Вика оглянулась на сиденья – ни одного свободного места. Выбор пал на самого молодого. Щекастый парень с кудрявой шевелюрой занимал явно слишком много места.

— Молодой человек? — обратилась к нему Вика, — Не уступите место?

Он оторвался от экрана смартфона и открыл рот для ответа. Но, увидев перед собой красивое девичье лицо, неожиданно покраснел и забыл, что хотел сказать. Спустя мгновенье он спохватился, смущенно кивнул и поднялся.

— Конечно! Садись… тесь! — к нему наконец вернулся дар речи.

— Надо же, как это мило, — улыбнулась Вика робости паренька.

Затем повернулась к старушке и пригласила ее сесть на освободившееся место. Та для виду пару раз отказалась, но затем все же уселась. Посчитав миссию выполненной, девушка устремила взгляд в окно, задумавшись о чем-то своем.

А вот парень, которого она побеспокоила, сосредоточиться никак не мог. Сейчас он стоял чуть позади от нее и втягивал живот, наивно ожидая, что это позволит ему казаться стройнее. В свои 19 лет Филипп – так его звали – имел лишний вес и жутко этого стеснялся. Впрочем, комплексов у него хватало и по другим поводам. Он нигде не учился, не работал, жил с родителями и целые дни проводил, сидя перед монитором. Но, как это часто бывает, менять ничего не собирался. И сегодня, в вагоне метро, он оказался лишь по той причине, что необходимо было получить справку в больнице, позволяющей откосить от армии еще на год. Но случилось чудесное: к нему обратилась девушка! Безумно красивая, приветливая и нежная. Буквально за несколько мгновений девушка обрела образ Ангела. Сам же Филипп, справедливо считал себя рыцарем, выполнившим просьбу девушки и получившим за это в награду ее улыбку. Вне всяких сомнений, это был его шанс. И сейчас, нервно теребя крутку и потея, парень вспоминал брутальных киногероев и фразы, которыми они знакомились с красавицами. Наконец, решившись, Филипп набрал полную грудь воздуха и легонько тронул Вику за плечо.

Когда она обернулась, вид парня ее даже немного испугал. Тот стоял с выпученными глазами, надув щеки, красный как рак. Из-под копны волос по лбу стекала капелька пота. Но прежде, чем она успела что-то спросить, Филипп резко выдохнул и произнес:

— Девушка! А вашей маме зять не нужен?

Не выдержав, Вика рассмеялась. Нет, определенно этот парень был забавным. Не желая его обижать, она усилием воли заставила перестать себя хихикать и ответила:

— Нет, спасибо. Извините, но вы не в моем вкусе.

И отвернулась. Гордый и смелый Филипп тут же превратился в обычного стеснительного Филю и уткнулся глазами в пол, твердо решив выйти на ближайшей станции. Чудесный образ Ангела развеялся, осталась обычная красивая девушка, которая, несомненно, сказала правду.

-

Карточка героя #3:

ФИО: Лаас Виктория Андреевна.

Возраст: 21 год.

Особые приметы: Стройное телосложение; средний рост; вздернутый нос; длинные каштановые волосы.

Род деятельности: Студентка, спортсменка и просто красавица.

Характер: Общительный, открытый.

Семейное положение: Не замужем.

-

Карточка героя #4:

ФИО: Малыхин Филипп Сергеевич.

Возраст: 19 лет.

Особые приметы: Избыточный вес (и сопутствующие проблемы со здоровьем); рост ниже среднего; круглое лицо; густые курчавые волосы.

Род деятельности: Бездельник.

Характер: Замкнутый, стеснительный, интроверт.

Семейное положение: Холост.

-

Отдел экспериментальных разработок в области искусственного интеллекта, размещался на третьем этаже «Корпуса». Он представлял из себя два смежных зала, один из которых являлся серверной, а второй – просторным кабинетом. Именно в нем штат программистов этого секретного НИИ последние два года занимался подготовкой уникального проекта. Они создавали Бога. На самом деле, разработка под названием «Dio Kapo» была всего лишь программой. Комплексом, в который загружались подготовленные базы данных, с подробнейшим описанием существующих и вымышленных миров, существ и событий. Целью разработки являлось создание уникального виртуального мира, который был бы не делом рук программистов, но программы созданной ими. И вот сегодня, 18 сентября 20хх года, разработка наконец подошла к тому моменту, когда можно было осуществить тестовый запуск. Настроение в отделе было тревожно-праздничным. Еще бы! Два года лучшие программисты вели напряженную работу, постепенно создавая то, что изначально казалось невозможным. На самом деле подготовка к тестированию завершилась еще вчера, но начинать его под вечер было неразумно.

Руководитель проекта, высокий сухой старик без единого волоса на голове, подошел к главному инженеру:

— Ну что, Виталик, добро получено. Все у нас готово?

— Конечно! Петр Евгенич! — с готовностью отозвался тот, — Наша Капа пока спит, но по вашему сигналу мы ее запустим, и она начнет заполнять свои базы данных.

— Не Капа, а Дио Капо! — старик с упреком поправил молодого подчиненного, — И не заполнять базы, а создавать мир! Эх, нет в вас романтики, молодежь… Что у нас с питанием?

Инженер глянул на монитор и пожал плечами:

— Да в норме, а что, есть какие-то ограничения?

— Да эти, — руководитель выразительно показал пальцем в пол, — вчера один из резервных генераторов спалили. Им для их прожорливого Анализатора не хватает энергии, видите ли!

Старик мощно и по-научному культурно обругал соседей с нижнего этажа.

— Вот увидишь, Виталик, вчера они генератор сожгли, а потом лабораторию взорвут! У них с самого начала проблемы с этими их ретенсерами. То ли дело у нас, да? — он подмигнул инженеру.

— Да, Петр Евгенич, у нас все под контролем.

— Ну, и отлично! Запуск через пятнадцать минут. Включаем на два часа, после обрабатываем данные.

Четверть часа пролетела незаметно. Никто не скрывал своего волнения по поводу предстоящего эксперимента. То и дело кто-то украдкой поглядывал на часы, ожидая времени старта. Наконец, Петр Евгеньевич встал в центре зала и поднял руку. Все тут же затихли.

— Не буду толкать длинных и пустых речей, ребята. Вы все молодцы. Ну, с богом! Запускай, Виталик!

Главный инженер кивнул, быстро набрал на клавиатуре своего компьютера команды запуска и, задержав палец на мгновенье, щелкнул по клавише ввода. Несмотря на толстые стены, все услышали нарастающий шум разгоняющихся вентиляторов в серверной.

— Пошла, родимая! Давай, нагружай железо по полной! — Петр Евгеньевич смотрел на двери серверной и едва не приплясывал.

Следующий час Виталий комментировал процесс, уставившись в монитор:

— Две минуты… Запуск окончен… Обработка баз с исходными данными… Пять минут… Десять… Готово! Ни фига себе! За 17 минут сожрала все и не подавилась! Ай да Капа! Обрабатывает… Десять… Двадцать… Готово! Началось заполнение собственных баз! Пошла генерация… Она реально что-то создает, Петр Евгенич, она генерирует мир!

— Прекрасно, ребята, прекрасно! — в голосе старика от волнения появились визгливые нотки, — Глянь записи, Виталь, ландшафты, существа есть?

— Да, есть. Остров закончен. Формирует еще один. Пространство между ними пока пустое… Сейчас по существам гляну, — инженер пару раз кликнул мышкой, — Да! Животные… Ого, фантастические… И, о-о! Что это, дома? Орудия труда? Книги?!!

Петр Евгеньевич подскочил к столу Виталия и принялся вместе с ним наблюдать за тем, что создавалось в недрах серверной.

— Виталик, это же все для разумных людей! Ты понимаешь, наша Дио Капо создает искусственный разум, сама являясь таковым!

-

Телефон беззвучно завибрировал в кармане, в тот самый момент, когда Кортик наконец решился прорываться с боем. Он все еще находился в доме, правда, успел спуститься на первый этаж и теперь стоял у выходных дверей. Отойдя вглубь холла и укрывшись за лестницей, достал телефон. Номер вызывающего был не определен. Но и позвонить на его трубку могли только исключительные люди по исключительным вопросам. Юра нажал на экран и, поднеся телефон к уху, прошептал:

— Слушаю.

Ответа не было. Кортик повысил голос:

— Говорите, черт вас побери!

В этот раз ответ был мгновенным: из трубки раздалось рокотание, а вслед за ним противный писк. Глаза Юрия в то же мгновенье остекленели, а тело вытянулось в струну. Он еще пару секунд постоял, все так же продолжая держать трубку у уха, а затем рухнул на пол.

-

Телефон Тимура зазвонил настолько неожиданно, что они оба дернулись. Петька едва не выронил стаканчик из рук. Сказывались напряженные часы ожидания.

— Тьфу ты, черт! — ругнулся капитан и, достав трубку, ответил: — Да, алло?!

Молодой напарник поначалу не заметил ничего необычного, продолжая доедать остатки курицы. Однако, решив, что уж больно долго не слышно слов, поглядел на него. Капитан сидел, не двигаясь, глядя прямо перед собой. Петька заглянул ему в глаза, затем потряс за плечо. Тимур обмяк в кресле, выронив трубку.

— Е-мое, Владимирыч, ты чего это?

Испуганный полицейский схватился за рацию и торопливо запросил вызов скорой помощи.

-

Состав остановился, и Филипп вместе с потоком людей вышел на платформу ненужной ему станции. Обернувшись, он увидел через окно девушку, которая попросила освободить место. Парень вздохнул и решил, что будет ждать следующего поезда на этом самом месте. Телефон в руке завибрировал, требуя внимания. Не глядя на экран, Филипп поднес его к уху. Забавно, но девушка в вагоне в этот момент сделала тоже самое. В кудрявой голове промелькнула отчаянная мысль: «А может, это она мне звонит?». И он ответил:

— Алло?

Но вместо милого девичьего голоса из трубки раздался противный скрежет. Что было дальше, Филипп не видел. Ни то, как подбежали люди к его упавшему телу, ни то, как поднялась суета в отъезжающем вагоне.

-

Двери зала распахнулись и внутрь вбежали трое человек. Один сразу кинулся к серверной и принялся дергать ручку, но дверь была заперта. Двое других кинулись к руководителю крича на ходу:

— Выключайте! Погасите ее!

— Что? С какого хрена? — глаза старика извергали молнии.

— С такого, что наш отдел блокирован, как и все остальные! Вы что творите? Ваш Искусственный Интеллект положил сеть по всей конторе! А у Одинцова стартовал программа «Оса». Успели отключить, но звонки сделаны!

— Как? Причем здесь Одинцов… Они же не в сети? — лицо старика стало серым, он очень быстро понял, что произошло.

В кабинет стали забегать другие люди. Много людей. Казалось, сбежались сотрудник всех отделов «Корпуса».

— Сервер с «Осой» включили в сеть, отгородив файрволом, — продолжал рассказывать дурные вести вошедший, — Но защита была снята за считанные секунды, после чего запущен обзвон.

Петр Евгеньев обернулся к инженеру:

— Гаси Виталик. Вот и приехали… Надеюсь, «Оса» никого не убила.

— Посмотрите… — парень повернул монитор к руководителю.

На экране была табличка, красиво оформленная виньетками. Текст внутри гласил:

«Не отключайте. Иначе они погибнут. Их состояние обратимо, нужно всего лишь выполнить задание. У каждого героя должен быть шанс стать обычным человеком». Ниже были строки с адресами и номерами телефонов. Четыре записи. Старик схватился за голову и сел на краешек стола…

Программа «Оса» была разработана учеными «Корпуса» как новое секретное оружие. Работала она просто и быстро, используя телефонные сети. Жертве всего лишь надо было ответить на звонок по телефону. «Оса» анализировала звук голоса и на его основе формировала ответный звуковой сигнал, услышав который человек погибал на месте. В редких случаях звонок заканчивался необратимой комой, что, в принципе, было сродни смерти. Для каждого человека звук, «выключающий» мозг был уникальным. Все остальные слышали лишь негромкие потрескивания в трубке, перемежаемые скрежетом, похожим на тот, что издает пенопласт, которым водят по стеклу. Несмотря на то, что «Оса» была разработана три с лишним года назад, она до сих пор была строго засекречена и не покидала стены «Корпуса». За все время по назначению ее использовали всего два раза для устранения особо опасных преступников, при этом санкция поступала с самых верхов. Для использования программы были необходимы специальные знания и авторизованный доступ. Однако, это не стало преградой для «Dio Kapo», которая со скоростью, недоступной людям, преодолела защиту, изменила алгоритмы работы «Осы» и смогла использовать ее в своих целях. У ответивших на звонок людей, «Dio Kapo» забрала сознание, переместив его в свой мир…

-

Кортик очнулся на холодном сыром полу из грубого камня. Вокруг была темнота. Поднявшись, он ощутил, как потянуло сквозняком по ногам. Ощупав их, осознал, что крутые спортивные штаны, которые он купил только позавчера, исчезли. Вместо них на ногах были какие-то оборванные шорты из мешковины. Впрочем, выше было не лучше. Вместо толстовки на плечах висели какие-то обноски. В качестве обуви были деревянные сандалии. Ничего более не было, даже белья. Когда глаза немного привыкли к темноте, стало ясно, что он находится в крохотной, метр на два, камере. Вместо двери здесь была железная решетка.

— Вот, с*ки, загребли все-таки! — больше с удивлением, нежели со злостью пробормотал Юра и схватился за железные прутья.

Подергав решетку и поняв, что это бесполезно, он отпустил ее. Там дальше, за ней, угадывался коридор, по другую сторону которого была такая же камера. Но был ли кто-то в ней, разглядеть было нельзя.

Несмотря на свою криминальную жизнь, за решеткой Кортику бывать еще не пришлось. Он был очень осторожен. А тут вот попался. Но, право же, какая странная эта тюрьма. Нет, он конечно был в курсе, что жизнь в российских застенках не сахар, но не до такой же степени! Юра вновь подошел к решетке и закричал:

— Эй, начальник!

Эхо разлетелось по пустым темным коридорам и затихло. «Блин, куда же я попал? — подумал он, — И, главное, как? Был в доме, а потом сразу тут. Может, газом траванули?». Кортик еще раз подергал прутья решетки, убедился, что они неподвижны, и сел на холодный пол.

Сразу прошу прощенья у всех, кто случайно наткнулся на этот пост. Прошу не топить его в минусах, для этого оставлю специальный комментарий. К сожалению, не вижу другого способа пообщаться с подписчиками, так как возможности обратной связи на пикабу, прямо скажем, весьма ограничены :) Еще раз, если вы увидели этот текст случайно - извините, что побеспокоил.

Текст ниже посвящен исключительно моим подписчикам, которые присоединились ко мне во время работы над книгой "Человек, который хотел все исправить".

Итак, я определился с идеей следующего произведения. Сначала расскажу, чем руководствовался, потом озвучу вкратце саму идею. Пока я писал историю про Игоря, меня все время не отпускало чувство того, что в ней очень мало героев (персонажей) и они практически не раскрываются. Так же мне, как и вам, не хватило экшна и приключений. Ну и сам сюжет получился мрачноватым, хотелось бы и расслабляющих веселых вставок, но для них места так и не нашлось. И, главное, у истории не было своего мира, все действия разворачивались, по сути на нескольких пятачках общей площадью в пару десятков квадратных метров. А хочется же размаху! Хочется целый свой мир! Да что там мир, вселенную! :) В общем, амбиций, как водится, до фига :) Итак, собрав все хотелки в кучу, вторую пробу я решил попробовать в популярном ныне жанре ЛитРПГ, написать книгу про попаданцев. Сам довольно неоднозначно отношусь к этому жанру. Больше всего в книгах про попаданцев (в миры компьютерных игр) не нравятся два момента: сильный упор на циферки (ГГ получил 108 очков опыта и +2 к Интеллекту!) и то, что почти всегда ГГ сходу становится лучше всех остальных обитателей мира. Таки вот, уважаемые подписчики, моя история будет про попаданцев. И про виртуальный мир, да. В который они попали не по своей воли. Однако, не будет никаких циферок. И герой будет не один. Их будет, скорее всего, шесть. Вор, скрывающийся от полиции. Полицейский, охотящийся за вором. Типичный молодой пухлый гик, разбирающийся в новых технологиях. Девушка-студентка, комсомолка, красавица и т.д. по списку. Молодая женщина, врач скорой помощи. И еще дед-пенсионер :) Мир изначально будет недоделанным, в состоянии тестирования. И в нем будет гадкий Бог, который и затащил людишек в свою обитель.

Ну и, собственно, вопрос к вам, как к людям, мнение которых меня весьма интересует. Пробовать? Начинать? Или эти истории уже "фе, попса голимая, автор, давай че-та другое"? :)

Глава 1 ... Глава 45

-------------------------

Глава 46

В тот момент я умер. По крайней мере ни капли в этом не сомневался. Вокруг было темно, тихо и… Пусто, что ли? Не в том смысле, что я ничего не видел, не слышал и ни к чему не прикасался. Не было даже намеков на все эти чувства. Даже лишившись своего тела, тогда, после первой активации большого ретенсера, у меня было больше обратной связи с внешним миром. Сейчас же не было вообще ничего.

Но нет, как выяснилось, жизнь все еще продолжалась. Темнота, окружающая меня, начала постепенно рассеиваться и стало ясно, что это не мрак загробного мира, а плотное облако дыма и пыли. Мощные системы вентиляции гаражного помещения Корпуса разрывали это облако, истощали его, выбрасывали за стены. Словно колоссальных размеров организм пытался очиститься от внезапного загрязнения.

Слуха не было. Все звуки теперь превратились в один тихий-тихий звон, который одной нотой непрерывно звучал где-то прямо в мозгах. Так же я не ощущал ни запахов, ни вкуса. Зрение еще оставалось, но очень слабое: больших трудов стоило сфокусировать на каком-нибудь объекте. А вскоре стало очевидно, что вижу я только одним глазом – левым. Второй застилала пелена.

Я вдруг увидел Бонда. Вернее, только часть его. Перед самым моим лицом лежала белая, в бетонной пыли, рука со скрюченными пальцами. Чуть дальше – плечо и затылок с коротко стриженными волосами. Все остальное тело было погребено под тяжелым куском плиты. Не знаю к чему, но первая мысль, которая появилась в голове, это: как Андрею Николаевичу удалось так странно вывернуть руку?

Мне не удавалось двигать даже зрачком уцелевшего глаза, не говоря уже об остальном теле. Поэтому смотрел я только в одну точку: на мертвое тело, лежащее рядом, на куски бетона и на постепенно проявляющиеся контуры уцелевших автомобилей, которые стояли поодаль.

И тут пришла боль. Она появилась внезапно, охватив все тело. Это было странное чувство: казалось, каждый орган, каждая часть тела страдали по-разному и вместе с тем все это было одним большим клубком боли. Заторможенный мозг не успевал обрабатывать поступающие сигналы: дикая боль в ногах – скорее всего переломаны; тупая, но жгучая боль в правом плече; в груди страшно ломит; лицо горит. И все это нарастало и нарастало, превращаясь в адскую пытку. Но мое переломанное тело не смогло испустить даже слабый стон. Я ощущал, как сердце колотится из последних сил, все чаще сбиваясь с ритма. Возможно, какая-то конечность была оторвана, а может было множество рваных ран. Я не мог этого узнать, но крупицы логики и понимания мира, оставшиеся где-то в глубине сознания, подсказывали, что раны слишком серьезные. Тело теряло кровь, а вместе с ней уходила жизнь.

От одной из машин в дальнем углу гаража отделился силуэт и начал приближаться к горе обломков. Сгорая в огне собственной боли, я все еще оставался в сознании и наблюдал, как человек осторожно пробирается между кусками бетона. Он не пытался тушить горящие то тут, то там очаги пламени, не звонил по телефону, не искал раненных. Он четко шел туда, где лежал я. Подойдя к телу Бонда, человек склонился над ним, смахнул горку мелких осколков и несколько секунд смотрел на него. Затем повернулся ко мне, и я его сразу узнал. Это был Андрей Николаевич. Пихнув меня в плечо, он вытянул откуда-то из-под живота мою руку. Я видел, как он разжимал мои пальцы, по одному, пока ладонь не оказалась полностью раскрытой. На ней лежал черный брелок. Взяв его, Бонд поднял ретенсер над головой и принялся разглядывать.

И вдруг боль в конечностях пропала. Последние секунды ее было столько, что небольшое послабление сразу же стало заметно. Я очень ясно ощутил, что ноги теперь болят только до колена, и перебитые кисти рук тоже не беспокоят. И это чувство облегчения, освобождения от нестерпимой боли, неспешной волной двигалось по моему телу, начиная от кончиков пальцев. Я решил, что теперь то уж действительно умираю и даже обрадовался этому, потому что это было спасение от страданий. Хотя в глубине души было обидно, что жизнь заканчивается таким вот образом. Жить бы еще и жить…

С окоченевшей рукой Бонда, все еще лежащей перед моим лицом, начали происходить странные вещи. Ногти, а затем и пальцы, фаланга за фалангой, теряли цвет, форму и начинали рассыпаться, словно это была не рука человека, а слепок из мельчайшего песка. Падающие частицы продолжали разрушаться на все более мелкие и просто растворялись в воздухе. Я завороженно смотрел, как рука мертвого Андрея Николаевича рассыпается в прах. Через секунду тот же стремительный процесс ветшания охватил его голову. А следом в мерцающую пыль начало превращаться все вокруг: обломки бетона, куски большого ретенсера, кабеля, мусор. Очевидно, то же происходило и со мной, что и являлось истинной причиной избавления от боли. Пусть так, мне уже было все равно.

Но был еще один Бонд. Живой, стоящий над руинами, которые когда-то были его лабораторией. Я видел, как он отступил на шаг назад. Затем еще и еще. Его тело так же, как и все вокруг, начало покрываться серебристым налетом и, Андрей Николаевич резкими ударами принялся сбивать его с себя. Белесая пыльца разлеталась вокруг него облаком, но вскоре вновь появлялась на одежде и коже. Однако, чем дальше в глубь гаража он отходил, тем меньше подвергался этому необычному и завораживающему воздействию саморазрушения. Там же, где лежал я, ветшание происходило довольно быстро. Вся огромная куча обломков медленно оседала вниз, словно утопая в светящейся пыльце. И я вместе с ней. Под конец даже стало хорошо: тела я больше не чувствовал, боль исчезла. Последнее, что я увидел, как далеко-далеко от меня Бонд стряхнул остатки частиц с рук, скинул куртку на пол и сел в машину. Затем наступила темнота. И в ней прозвучали спокойные тихие слова:

— Вот оно… Спасибо, брат. Прощай.

И я улыбнулся ему в ответ. А может это было уже просто моей фантазией.

***

Часы на руке негромко пикнули ровно в 22:00, отмечая окончание рабочей смены на шиномонтажке. Я выглянул в окно, обвел взглядом пустую стоянку перед нашим вагончиком, и начал собираться домой. На смену одежды, уборку инструмента и оборудования ушло минут десять. Накинул свою потрепанную куртку, натянул шапку и вышел на улицу. На дворе поздний сентябрь создавал картину, от которой даже на заядлого оптимиста нападает тоска: темнота пустых улиц, мерзкий моросящий дождик и холодный ветер в лицо.

Спустя несколько минут я стоял недалеко от подземного перехода и смотрел на автотрассу над ним, по которой проносились редкие автомобили. Лил дождь, но я не обращал на него внимания. Лишь поднял воротник, сунул руки в карманы и продолжил ждать. Черного автомобиля не было. Не было Бонда. Не было ретенсера. Не было Голоса.

Через полчаса дождь кончился. Постояв еще минут пятнадцать, я пошел домой…

***

С того дня, 14 сентября, прошло полгода. За все это время я так и не смог найти никакой информации о таинственной организации, которая именовалась Корпус. Да, признаться, и не искал особо. Первые дни было чувство тревоги, я плохо спал, все время ожидая, что возле дома появится синий микроавтобус. Но вскоре оно прошло, и жизнь пошла своим чередом. Со здоровьем тоже было все в порядке, никаких болей и голосов в голове. Только лишь раз, в начале февраля, случилось странное событие. Меня мучала внезапная бессонница и я большую часть ночи провел на кухне, сидя за столом, пялясь в телек. Там и уснул. А утром обнаружил текст на столе, криво намалеванный кетчупом: «Привет, брат! Как ты там? У меня все супер! Ставь на победу Зенита завтра!». Поначалу меня это испугало, но вопреки ожиданиями Голос больше никак себя не проявлял. Решив, что это все же исключительное событие, я решил прислушаться к нему в последний раз. Собрав всю имеющуюся наличность, сделал крупную ставку на победу нашей футбольной команды. Ставка сыграла, и я неплохо наварился. В тот же вечер направился в «Дохлый Енот», чтобы отпраздновать это событие. Но, если быть до конца честным, то не столько для того, чтобы напиться, сколько ожидая встретить… Кого? Катю? Бонда? Себя самого? Но, как бы то ни было, тот вечер я провел один. Весело, в окружении самых разных веселых фанатов, но – один. А может, это и к лучшему…

КОНЕЦ

------------------------------------------------------------------------------------

Макс Дрончак

Человек, который хотел все исправить

08.04.2017

http://dr-max.ru

Глава 1 ... Глава 44

-------------------------

Глава 45

Следующие двери оказались не заперты. Я вбежал в лабораторию и остановился. Освещение было отключено, но десятки различных устройств и приборов светились множеством разноцветных лампочек, создавая причудливую картину. Словно я оказался в темной пещере, заселенной светлячками-мутантами.

— Свет включается слева, — послышалось в голове.

Как же это все-таки удобно, когда тебя направляют и подсказывают! Взглянув на стену, увидел ряд подсвеченных выключателей. Восемь штук. Быстро шлепнув по каждому ладонью, я зажег все потолочные и настенные лампы, залив весь огромный зал ярким светом. Голос тут же активизировался:

— Значит так! Охрана задержится у дверей. Доступ по отпечаткам рук и по голосу сейчас отключен, а код аварийного доступа знает только инженер, которого сразу найти у них не получится. Все разъехались по домам уже. Отсюда есть еще два выхода вон там, в другом конце зала, — Голос подождал, пока я отыщу глазами силуэты дверей, — Все ходят через них, а мы вообще-то зашли через пожарный выход. Ну да не суть важно. У каждого из выходов сейчас будет по три-четыре человека. Двери ломать не будут, у них даже при ЧП по инструкции положено максимально бережно относиться к лаборатории.

— Откуда ты столько знаешь? — спросил я, медленно бредя по залу.

— Ты не поверишь, но один раз Бонд все же принял Игоря на работу. Местным охранником с самым низким уровнем доступа. Как выяснилось, чтобы был под присмотром.

— Ого! И чего случилось с тем… Игорем?

— То же, что и с остальными, кто остался в стенах Корпуса – погиб.

— Как это произошло?

— Да какая разница? Вроде был застрелен другим охранником, когда полез не туда.

— Полез потому, что ты его направил?

— Ну… — Голос замялся, — Это была его инициатива. Я честно пытался помочь.

— Ясно, — хотя, разумеется, ничего мне было не ясно, — Сколько у нас времени? Где искать малый ретенсер? Что делать, если ничего не получится?

— Двери откроют через десять минут. Если ничего не получится, очень рекомендую встать на колени, заложить руки за голову и виновато смотреть в пол.

— Спасибо, блин, — я огляделся, — Так, где чертов брелок?

— Погоди, еще одно: давай сначала включи большой ретенсер.

— Ну… Хорошо, — я подошел к кабинке.

— Сзади рубильник, вон там – переноска, ее тоже включи. Еще вон те две вилки в розетку, — я четко следовал инструкциям в голове, — Так, теперь на пульте время выстави. Пока минуток на пять назад. Просто, на всякий случай. Ага, и теперь вон там кнопочку еще. Все, отлично, лифт к полету готов! За минуту управились.

— Хорошо, где малый ретенсер-то?

— А я не знаю, — просто ответил Голос, — В предыдущих попытках мы его ни разу не нашли.

Я сжал кулаки, едва сдерживая нахлынувшую волну злости.

— Тогда какого черта ты меня сюда привел?!

— Потому что из доступных мест в том варианте, по которому пошел ты, остается только лаборатория, — вздохнул Голос, — Сказать по правде, мне не довелось здесь обшарить каждый уголок. Так что, может брелок и тут. Да и где ему быть, как не в самой охраняемой зоне?

— Ладно! Там? — я посмотрел на шкафчики сотрудников, стоящие рядком в одном из углов.

— Искали. Вскрыли все. Не там, — грустно ответил Голос.

— Столы? Ящики?

— Нет. Но там есть интересные документы, в которых…

— А там? — перебил я его, кивнув в сторону стендов с большим количеством разобранной техники.

— И там нет.

Лаборатория была большая, но выходило, что искать больше, по сути, негде. Все значимые для поиска зоны я обозначил.

— А где еще не искали?

— Подойди к столам, вот к тому, на котором куча желтых папок.

Я в два прыжка оказался в указанном месте и нетерпеливо спросил:

— Дальше что?

— Дальше загляни под его. Там сейф.

Под столешницей действительно обнаружился солидный тяжелый ящик. На дверце имелась скважина под ключ и лимбовый замок. Схватившись за ручку, я, не питая особых надежд, дернул дверцу на себя. Конечно же, она не открылась. Сейф был заперт.

— Вот, собственно, и есть то единственное место, в которое мне еще не доводилось заглянуть, — прокомментировал Голос.

Я резко вскочил, едва не ударившись головой о крышку стола, и закричал:

— То есть шансов никаких? Чем мне его открыть? Зубами грызть?

— Погоди, не паникуй! — попытался меня успокоить невидимый наставник, — Ключ, например, в кармане халата во втором шкафчике справа, вон у той стены…

Я уже бежал через весь зал, сбрасывая задетые на столах канцелярские принадлежности. В отличие от Голоса попытка у меня была только одна, и тратить впустую мне ее ой как не хотелось. Подскочив к шкафчику, дернул дверку на себя, но и она оказалась заперта. Проклиная все на свете, я зло пнул шкафчик, оставив на железной поверхности глубокую вмятину.

— Из консервных банок шкафчики делают, — с упреком произнес Голос, — На стенде есть молоток, отвертки и здоровые кусачки. Но курочить дверку придется долго, один раз мы…

Не дослушав его, я отошел на несколько шагов, разбежался, и, подпрыгнув, обеими ногами с грохотом врезался в шкафчик. Упал на бок, вскочил и с удовлетворением увидел, что дверца вогнулась аж до задней стенки, а хлипкий замок был вывернут вместе с металлической пластиной от стенки.

— Э… Так и сделали! — закончил фразу Голос.

Распахнув все еще державшуюся на одной петле дверцу, я сдернул белых халат с крючка и быстро обшарил карманы. В одном из них действительно нашлась связка маленьких одинаковых ключей.

— Этот Денис, он такой рассеянный, вечно в карманах важные вещи оставляет, — продолжал делиться знаниями Голос, пока я бежал обратно к сейфу.

— Сколько времени осталось? — запыхавшись, задал ему вопрос.

— Да я что-то не считаю, но по ощущениям минут семь-восемь. Ты шустрый.

Не добегая до нужного стола метра три, я плюхнулся на пол и к сейфу доехал уже на собственной заднице, остановившись четко перед ним.

— На рекорд идешь!

Эта спокойная сволочь комментировала каждое действие. Конечно, ему то что, сиди да наблюдай, это мне тут метаться по всей лаборатории надо.

Вставив ключ, я повернул его, но ничего не произошло.

— А крутилку вращать кто будет? — деловито спросил Голос.

— Код говори!

— А код я не знаю, в том и беда.

— Ты же говорил, что все знаешь про Корпус! — я зло ударил в дверцу сейфа кулаком.

— Почти все. Когда-нибудь узнаю и код от сейфа. А сейчас давай пробовать.

— Что, наугад крутить?

— Ну, почему же наугад? На этот раз у меня припасены целых четыре комбинации. С прошлой попытки, когда мы рылись в ноутбуке Дениса, я запомнил кое-какие вещи, на всякий случай.

— Давай, давай, — поторопил я его, — Потом подробности расскажешь, говори код какой-нибудь!

— Вначале пробуем запись из безымянного файла. Как же там… 20-10-40. Значит так, крути против часовой стрелки три полных оборота, потом останови метку четко на «20». Так, теперь по часовой два полных оборота и фиксируй «10». Теперь снова против часовой один оборот и «40».

Я быстро выполнил инструкции, но замок оставался запертым.

— Ничего страшного, — подбодрил Голос, — пробуем еще вариант: 15-40-40. По той же схеме.

И снова названный код не подошел. Больше попробовать мы ничего не успели. Со стороны дверей, через которые я сюда попал, послышался топот ног. «Что-то как-то рановато!» — отметил Голос. Приподнявшись, я выглянул из-за стола и увидел идущего к столу Бонда с тремя охранниками. Заметив меня, тот беззлобно произнес:

— Слушай, ну ты не перестаешь меня удивлять! Мы же уже все решили вроде?

Затем достал из нагрудного кармана черный брелок и показал его мне:

— Ты там не это ищешь?

«Не понял! А почему Бонд сам пришел?» — послышался удивленный шепот в голове.

Ну, если даже всезнающий и ко всему готовый Голос был удивлен, то что говорить обо мне.

— Что там у тебя? Руки подними! — скомандовал Андрей Николаевич.

Я медленно распрямился и поднял руки, показывая, что ничего в них нет.

— Молодец, теперь шагай к нам. Без фокусов только, договорились?

В голове роем носились мысли, лихорадочно строя планы спасения. До Бонда и его людей семь-восемь шагов. До большого ретенсера – столько же, но в другую сторону. На обдумывание последствий времени не было, и я рванул к кабинке со стеклянными дверями. Ее тихое гудение и неоновый свет, струящийся изнутри, манили и обещали шанс на спасенье. «Да, да, туда!» — поддержал Голос.

Шаг, второй, третий. Дверца, пульт, большая кнопка. Ударив по ней кулаком, я запрыгнул внутрь капсулы и, обернувшись, захлопнул дверцу, готовясь удерживать ее изо всех сил. Однако, этого не понадобилось. Преследователи еще только подбегали, а в ушах уже раздался знакомый свистящий звук и вокруг все потемнело. Спустя мгновенье свистящий звук отыграл в обратном направлении и вновь появился свет.

Я сидел на полу большого ретенсера. Через стеклянные стенки было видно, что в лаборатории никого нет. Поднялся, прижал пальцы к вискам, пытаясь сообразить, куда меня перебросило. Как всегда, на помощь пришел Голос:

— Ну, ты понял, да? Всегда слушайся старших. На пять минут нас отмотало.

Пошатываясь, я вышел из капсулы и вновь направился к столу с сейфом.

— Эй, але, парень! — раздался призыв в голове, — Ты еще не понял? Нам этот ящик теперь не нужен. Малый ретенсер у Бонда, который зайдет сюда через пять… нет, уже через четыре минуты. Вон через ту дверь. Намек понял?

Намеки я понимал хорошо. Быстро бросил взгляд на стену с выключателями, затем бегло оглядел зал в поисках подходящего ударного инструмента. Словно угадав мои намерения, Голос посоветовал:

— Молоток возьми!

— Да ну, это как-то слишком, — я даже удивился его жестокости.

— Вот это номер! Тебе Андрей Николаича жалко стало?

— Нет, но молотком и убить можно.

— Ишь ты, добродетель какой. Ну, тогда подножку ему поставь, а потом защекочи до потери сознания.

В конце концов мой взгляд упал на большой огнетушитель там же, рядом с выключателями.

— Нет, ну а что? — тут же услышал я саркастический комментарий, — В кино тоже всех лупят огнетушителями. Вроде не до смерти.

Я ему не ответил. Просто подошел, снял со стены тяжелый красный баллон, затем выключил во всем зале свет и направился к дверям.

— Большой ретенсер не забудь снова включить и запрограммировать.

— На сколько?

— Ну, давай снова на 5 минут. Неплохо же получилось.

Быстренько повторив операцию с настройкой кабинки, я подошел к дверям, стал сбоку от них и обнял огнетушитель. Сердце бешено колотилось в предчувствии того, что должно было случиться вот уже совсем скоро.

За время своей жизни, если это можно назвать жизнью, Голос, очевидно, отлично натренировал не только память, но и внутреннее чувство времени. Сейчас он совершенно четко объявлял, через сколько откроется дверь и войдут люди:

— Минута… Полминуты… Десять секунд!.. Пять! Четыре! Три! Два! Один!

Я выдернул предохранительное кольцо на клапане огнетушителя. Первым вошел Бонд, взмахнул рукой и произнес:

— Включите свет! — и внезапно повернулся прямо ко мне.

Для него увидеть мое лицо на расстоянии вытянутой руки тоже оказалось полной неожиданностью. Он еще не успел закрыть рот, как круглое красное дно баллона впечаталось ему в лицо, сбивая с ног. Тут же повернувшись к троим охранникам, только собиравшимся входить, я нажал на рычаг огнетушителя, выпуская в их сторону шипящую струю, закричав при этом дурным голосом:

— Это кислота!

Люди в форме отпрянули и бросились в рассыпную. Швырнув баллон им в след, я упал на колени рядом с Бондом. Он лежал на спине, держась одной рукой за лицо. Сквозь пальцы донеслось злое:

— Ну, все, щенок! Ты меня достал! — и он попытался схватить меня второй рукой.

Увернувшись, я засунул пальцы в карман у него на груди и выгреб содержимое. Помимо ретенсера, в руке оказалась зажигалка и флешка. Не тратя время на сортировку добычи, вскочил и дернулся в сторону кабинки, которая светилась голубым светом в центре лаборатории. И все-таки Андрей Николаевич явно был когда-то хорошим солдатом. Настолько, что даже к этим годам сохранил былую силу и ловкость. Он успел схватить меня за ногу, и я с размаху растянулся на полу. Падая, больше всего испугался того, что выпущу ретенсер и уже не смогу найти его в темноте. Но пальцы не разжались, черный брелок вместе с другими находками остался в руке. Развернувшись, я два раза ударил Бонда свободной ногой, попав один раз по руке, второй раз снова по лицу. Это помогло – он отпустил меня. Однако за спиной у него уже появились отошедшие от первой атаки охранники. Дальнейшее длилось какие-то считанные мгновенья.

С пола мы поднялись практически синхронно. Я, одновременно разворачиваясь в сторону капсулы, а Бонд – стирая кровь с лица и помогая себе второй рукой. До стеклянной дверки я добежал, казалось, за два прыжка, несмотря на то, что до нее было метров десять. Мне не удалось затормозить, и я врезался в кабинку. И тут же сзади меня на меня навалился Андрей Николаевич. Схватив меня за волосы на затылке, он сильно ударил меня головой об твердое стекло. Из глаз посыпались искры, а уши заполнил пронзительный звон. Ничего не видя, я начал шарить правой рукой по дверце, пытаясь нащупать пульт. В этот момент тяжелый ботинок врезался мне в ногу сзади колена. Удар был сокрушительным, я буквально каждой клеткой тела ощутил боль, разошедшуюся от разрываемых связок. Но, даже падая, пытался найти кнопку. И мне это удалось. Скользнув по гладкому пластиковому кругляку, пальцы вдавили его в пульт. В этот момент Бонд еще раз ударил меня головой об дверцу. «Держись! Держись!» - закричал Голос. Вероятно, он все же обладал какими-то неизвестными мне возможностями, а может и нет, но в любом случае мне удалось остаться в сознании и после этого удара. Размазывая кровавый отпечаток собственного лица на стекле, я дотянулся до ручки и наконец позволил себе спокойно упасть, собственным телом отодвигая дверцу. Воротник на куртке натянулся и затрещал, сдавливая мне горло. Уже не обращая внимания на такие мелочи, я протянул руку с зажатым кулаком внутрь кабинки. Неоновая подсветка становилась все ярче, где-то под капсулой все громче нарастало гудение, переходя в шипение, а затем в пронзительный свист. Последнее, что мне удалось увидеть, это как раскрывается моя ладонь, как падают с нее флешка и зажигалка. И черный автомобильный брелок, словно царь горы, остается один. Но в это мгновенье появилась огромная волосатая рука, которая стремительно схватила меня за запястье. Просто удивительно, как быстро начинают двигаться люди в критические моменты. Не успела еще падающая зажигалка коснуться пола, а я уже отвел руку, одновременно сдвигая пальцы. И нажал на кнопку. Это не было сознательным действием. Это был бездумный рефлекс, инстинкт самосохранения, фол последней надежды. Последнее, что я услышал, был отчаянный вопль Голоса:

— Не нажима-а-й!

Мгновенно наступившая тишина обманчиво дала надежду, что не случится ничего плохого. Но, как и все прочее, продлилась она ровно один миг. Следом раздался оглушительный грохот. Вся центральная часть лаборатории взлетела вверх, утопая в огненной вспышке, разрушаясь на куски и смешиваясь в одну большую черную мешанину взрыва. Мгновенно оглохнув, и практически ослепнув, я все равно продолжал оставаться в сознании. Может быть вновь благодаря Голосу, только теперь это было не благом, а мукой. Я в полной мере прочувствовал всю силу взрыва. Как тело становится невесомым, подлетая к самому потолку, как ломаются кости по всей нижней части, как тысячи мельчайших раскаленных осколков сдирают кожу с лица. Вместе с огромной частью лаборатории я провалился вниз, в подземный гараж. И прекрасно чувствовал, как мое изломанное, изорванное тело падает на твердые острые куски бетона. И как сверху меня засыпает горящими частями техники, рассыпающимися обломками и осколками стекла…

Глава 1 ... Глава 43

-------------------------

Глава 44

В целом, пребывание в камере не отличалось от прошлого раза. Вскоре после объяснения Голоса, мне принесли плотный обед и пакет с одеждой. Еще через час появился старичок-доктор, взял у меня кровь на анализы, вручил бутылочку с таблетками на случай «если голова заболит», после его ушел. И позже, уже вечером, из динамика раздался голос Бонда:

— Добрый вечер, Игорь. Судя по последнему отчету, нам больше нет нужды вас задерживать. Приходите ко мне, уладим оставшиеся вопросы, подпишем кое-какие бумаги и вы свободны.

Замок в двери негромко щелкнул, словно сообщая, что время заточения подошло к концу. Я поднялся, переоделся в принесенную одежду: белье, носки, джинсы, рубашка, легкая куртка – все новое, все по размеру. Подошел к двери, постоял, ожидая реплики Голоса. Тот, видимо поняв мои ожидания, ответил:

— Сейчас идем к Бонду, там будет короткий разговор, ничего интересного. Подпишешь бумаги: открытие банковского счета, договор задним числом на прохождение экспериментального лечения, отказ от претензий и прочая хренотень. Затем вызовут охрану, чтобы вывести тебя за территорию Корпуса. Андрей Николаевич не дождется и уйдет раньше времени. На выходе у КПП тебя будет ждать Катя, она отвезет тебя домой. В общем, это неплохой вариант будущего, вот только через несколько дней они за тобой вернутся. Поэтому давай, пока иди к нему, а дальше как получится.

Я вышел из камеры. Пусто. Через несколько десятков шагов коридор упирался в дверь Бонда, расходясь направо и налево. Видимо, заметив мой мечущийся взгляд, Голос произнес:

— Окей. Чтобы без недомолвок. Если выходишь отсюда и едешь домой, у тебя неделя на спокойную жизнь с нехилым гонораром. Потом возврат сюда и конец. Или жизнь в бегах, но все равно с возвратом сюда. И все это время со мной в голове. Есть другой вариант: найти малый ретенсер, добраться до лаборатории и попробовать сделать то, что задумали. Второй вариант связан с кучей рисков: схватят, убьют, тяжело ранят, или сам себя жизни лишишь, был и такой случай. Решать тебе, я буду помогать в любом случае. Ну, давай, вперед!

В кабинет Бонда в этот раз я вошел без стука. Встречал он меня очень радушно. Поднялся с кресла, пожал руку, предложил чашечку кофе. Поделился, что у Корпуса теперь все отлично и в этом есть большая моя заслуга. И вдруг предложил:

— Слушай, а может, пойдешь к нам работать? В теории ты, конечно, слабоват, но такого практического опыта нет ни у кого из моих ребят.

«Ответ не имеет значения, даже не заморачивайся», — подсказал Голос.

— А почему бы и нет? — ответил я.

Бонд весело рассмеялся и, сощурившись, ткнул в мою сторону пальцем:

— Шутка! Не хватало, чтобы ты мне лабораторию развалил! Сейчас подпишем все бумаги и, надеюсь, никогда больше тебя не увижу. Иди сюда.

Я подошел к столу. Андрей Николаевич подвинул ко мне папку, на которой лежал мой паспорт, страховой полис, банковская карта, ключи и шариковая ручка.

— В папке договора. Все места, где надо поставить подпись, отмечены галочками. Можешь читать, но давай поскорее, ничего страшного там нет, обычные формальности. Я держу свое слово.

На все про все ушло несколько минут. Не читая бумаги, я расписался везде, где были отметки, закрыл папку и вернул ее Андрею Николаевичу. Все, что лежало сверху, распихал по карманам.

— Ну, что ж, отлично! — довольный Бонд потер руки и убрал папку в ящик стола.

Нажав кнопку на вмонтированном в стол пульте, он вызвал охранника и поднялся с кресла. Убрав руки за спину, несколько секунд молча смотрел мне прямо в глаза. Я тоже не отводил взгляд. Игру в гляделки прервал звонок сотового телефона в кармане Андрея Николаевича.

— Да, дорогая, — ласково ответил он, поднеся трубку к уху, — Скоро! Уже собираюсь.

Спрятав телефон обратно в карман, Бонд бросил взгляд на часы и направился к двери. Но не той, через которую вошел я, а другой, которая находилась в стене за его креслом. Прежде чем выйти, он обернулся и сказал:

— Посиди пока тут, за тобой придут.

Как только дверь за ним закрылась, я тут же услышал Голос:

— Тот самый момент, когда нужно принять решение. У тебя минуты полторы, не более.

Столько времени мне не требовалось. Я принял решение еще до того, как войти в кабинет. Вскочив на ноги, я бросился к столу Бонда.

— Нет! — вмешался Голос, — Стол у него хитрый, все ящики запираются автоматом. Ничего полезного ты здесь не найдешь.

Я выбежал в коридор. Посмотрел налево – путь ведущий в лабораторию. Направо – неизвестно, но, очевидно выход там. Ну и был еще один путь, обратно в мою камеру.

— Куда?! — громко спросил я.

— Сейчас, сейчас, — торопливо ответил Голос, видимо, припоминая все варианты развития событий, — Спрячься за углом, охранник не посмотрит в эту сторону, он сразу подойдет к двери Бонда.

Послушно встав в указанное место, я прижался спиной к стене. Наставник в голове торопливо зачитывал инструкции:

— Послушай, сейчас надо будет ударить его так, чтобы сразу вырубить. Бей сзади, наотмашь, ребром ладони, снизу вверх под углом, целься туда, где череп с шеей соединяется. Если не получится, тащи шокер, только кобура застегнута, учти.

Услышав шаги, я напрягся все телом. В драках принимал участие последний раз в школе, а бить так, чтобы лишить человека сознания, и вовсе не доводилось. В последние секунды даже перестал дышать, стараясь слиться со стеной.

Не поворачивая головы, скосив глаза влево, я увидел, как мужчина в форме прошел на шаг мимо меня и, повернувшись к двери Бонда, задержался в нерешительности. Дверь была приоткрыта, но он все же решил постучать. В этот момент я неслышной тенью подошел к нему на расстояние удара. Сжав губы и сощурив один глаз, я поднял перед лицом руку, распрямив ладонь и сжав пальцы так, что они превратились в каменную плиту. Ну, по крайней мере, именно такие ощущения у меня были в тот момент. Стоя в позе пионера, отдающего честь, я неожиданно засомневался. Голос говорил, бить надо снизу вверх. Не дыша, медленно развернул руку ладонью вверх и отвел ее в другую сторону, назад. Черт, тоже как-то не так. Когда я начал примеряться для удара в третий раз, Голос не выдержал и закричал:

— Да бей уже, е.. твою мать!

И я ударил. Резко, сильно, аккурат под полосу коротко стриженых волос. Охранник мешком свалился у моих ног. Падая, он своим телом захлопнул приоткрытую дверь.

— Получилось! — восхищенно воскликнул Голос, — Теперь в лабораторию, бегом!

— А с ним что? — я посмотрел на лежащего на полу мужчину.

— Ничего! Сейчас его товарищи набегут, давай в лабу!

Я побежал по пустым коридорам, направляясь туда, где, как запомнил, размещалась лаборатория, спрашивая на ходу:

— Так это что, сейчас прибежит подкрепление и мне конец?

— Скорее всего, да, — подтвердил Голос, — Но я же предупредил, что этот путь рискованный, и ты сам его выбрал. Но ничего, у меня тоже найдется парочка идей в запасе. Прорвемся!

— Угу, — ответил я, переводя дыхание, — Если не порвемся.

Вот и двойные двери. Схватившись за ручки, я потянул их на себя. Заперто!

— В это время они закрыты, — тут же прозвучала подсказка, — Панель справа, видишь?

Повернув голову, я увидел на стене большой гладкий квадрат черного цвета и услышал:

— Приложи ладонь.

Как только моя вспотевшая пятерня прикоснулась к экрану, он вдруг ожил, по нему пробежали цветные полоски, затем из стены раздался нежный женский голос:

— В доступе отказано.

Я в недоумении посмотрел на свою ладонь и быстро спросил:

— Слушай, а с фига ли у меня должен быть доступ?

— У тебя его и нет, — спокойно ответил Голос, — Надо было просто активировать панельку. Теперь смотри, там внизу справа есть красный треугольник, жми.

Я послушно нажал на треугольный значок с восклицательным знаком в углу экрана. В нижней четверти появилось окно с изображением цифровых клавиш.

— Четыре, четыре, четыре, пять, пять, пять, один, один, один, — быстро пробубнил мой подсказчик.

Я набрал названную комбинацию, и панель на стене ответила тем же нежным женским голосом:

— Аварийный доступ подтвержден. Доступ по отпечатку отключен.

— Круто, да? — весело спросил меня Голос.

Я кивнул ему в ответ и вновь дернул на себя двери. В этот раз они послушно распахнулись, впустив меня в тамбур перед лабораторией.

Глава 1 ... Глава 42

-------------------------

Глава 43

Понимая, что это мои последние минуты, я отчаянно сопротивлялся, но силы были неравны. Охранник волоком протащил меня в камеру и попытался закинуть на кровать. В этот момент мне удалось изловчиться и ударить его в подбородок.

— Ах ты гад! — он прижал меня одной рукой к кровати, а другой потянулся за шокером.

— Нет-нет, нельзя! — остановил его один из врачей, — Просто подержите ему руки пять секундочек.

Я почувствовал, как в шею воткнулась игла. Медики здесь были высший класс. Укол и инъекция были сделаны одним неразрывным движением, которое заняло долю секунды. С рычанием, чувствуя, как изо рта летят слюни, я резко мотнул головой, но было уже поздно. Вниз по телу понеслась расслабляющая мышцы волна, следом за которой появилось непреодолимое желание спать. Мне казалось, что борьба все еще идет, что, наконец, удалось вырваться. А на самом деле я просто лежал на полу и смотрел, как темнеет белый потолок и лампа на нем. И как расплываются лица склонившихся надо мной сотрудников Корпуса. Напоследок мне послышалось ободряющие слова Голоса:

— Да спи уже. Увидимся через несколько дней…

И я уснул.

…

— Что… Что произошло?.. Где я?.. Эй! Э-э-э-э-эй!!! Здесь есть кто-нибудь?

— Есть. Не кричи.

— Где ты?

— Тут, совсем рядом.

— Я тебя не вижу! Я ничего не вижу!

— Правильно, потому что здесь ничего и нет.

— Здесь есть кто-то еще?

— Бывают… Но ты с ними не встретишься.

— Где мы? Что это за место? Почему темно?

— Потому что здесь не бывает света.

— Как я сюда попал? Как выбраться?

— Но ты ведь уже бывал в этом состоянии.

— Когда? Я не помню.

— Потому что ты сейчас не Воспоминание. Ты сейчас Страх.

— Что за бред? Прекрати это! Прекрати!

— Только сам. Только ты сам. Смирение, Понимание, Мудрость, Гармония.

— Ты что, гребаный тибетский монах?

— Молодец. Меняй Страх на Любопытство.

— Хватит нести чушь! Прекрати издеваться!

— Ну вот. Это Злость. Жаль, конечно, что у тебя не так много времени. Впрочем, вы все такие.

— Кто мы?

— Неважно. Тебе уже пора.

…

Пробуждение было приятным: без головной боли и неприятных ощущений. Открыв глаза, сощурился – в комнате было очень светло. Прямо надо мной посреди идеально ровного белого потолка висела квадратная лампа с матовым колпаком. Я пошевелил конечностями. Руки и ноги свободно двигались, никаких фиксаторов и ремней. Так уже было! Память услужливо вернула целый ворох воспоминаний. Пришлось, правда, потратить время, чтобы разложить их по полочкам. Повторяющиеся события сбивали с толку, а потому то, что случилось перед тем, как я оказался на кровати, вспомнилось в последнюю очередь.

Я начал медленно садиться и почувствовал, как натянулся шланг от капельницы, и больно кольнула игла в руке. Убрав ее, поднялся, осмотрел себя. Голый, помытый, побритый, в халате-распашонке. Отлично, блин. Значит, они сделали все, что хотели. Интересно, сколько прошло времени? Три, четыре дня? Не было никакой возможности сориентироваться. И вдруг я хлопнул себя ладонью по лбу! Это же я! Я! До сих пор – Я! Вытянув перед собой руки, немного покрутил ими, сжал и разжал кулаки. Прошелся вокруг кровати. У них не прошел этот, как там… Личностный трансфер! Голос не подавил мое сознание, не занял мое тело, как в свое время я сделал это с тем Игорем. Пусть и не особо желая того и не зная, как это вышло, но я вновь обрел тело. И сейчас мне удалось его сохранить!

— О, да! Все получилось! — восхищенно воскликнул я и, повернувшись к изголовью кровати, крикнул: — Ты слышишь, Бонд! Все получилось! У меня получилось!

Я в возбуждении потер губы, потом глаза, виски. Наверное, со стороны это выглядело немного безумно. Скорее всего, за мной наблюдали через скрытые камеры, но меня это не волновало. Пусть знают, что победа моя!

— Вы слышите? Я победил! Я! Моя личность оказалась сильнее! И тот, предыдущий Игорь и…

«…И этот Голос, все исчезли!» — хотел было продолжить я свой радостный вопль, но внезапно отчетливо услышал в голове:

— Тс! Тихо-тихо! Не пались раньше времени!

От неожиданности я замер с открытым ртом, не договорив свою фразу. Так и стоял, держась за спинку кровати и тупо смотря на стойку с приборами. Голос никуда не исчез. Он все так же обитал в глубинах моего сознания и, судя по всему, вполне уютно себя чувствовал. Опасаясь, видимо, чтобы я не успел еще что-нибудь сказать, он начал быстро говорить:

— Так! Закрой рот, утри слюни, сядь на кровать. Да отпусти ты эту трубу! Сядь я сказал. Молодец, — похвалил он меня, когда я послушался, после чего продолжил: — Прежде всего, хочу извиниться. Понимаю, последняя ситуация была э.. не очень приятной и у тебя могло сложиться впечатление, что тебя обманули.

— А… — я попытался задать вопрос.

— Молчи! Молчи, бл..! — очень резко и грубо оборвал меня Голос, — Если поймут, что ты – до сих пор ты, это конец. Поверь, девять таких как ты не послушалось, и у всех этот день был последним. Поэтому молчи и слушай! Почеши коленку, если все понял.

Нервно сглотнув, я почесал сразу оба колена.

— Отлично! — Голос снова был спокоен и дружелюбен, — Так вот, у тебя могло сложиться впечатление, что все это было для того, чтобы кинуть тебя. Но на самом деле, кидать мы будем Бонда. Ты братец, не обижайся, но пока ты малость туповат, чтобы все понять. Просто поверь, что так, как случилось, сделать было нужно. То, что никакого замещения сознания не пройдет, я знал.

Голос вздохнул и недолго помолчал, видимо подбирая нужные слова. Затем продолжил:

— Вероятно, у нас больше не будет времени пообщаться напрямую. Скоро начнется наш последний этап в этом дьявольском квесте. Все здесь, в коридорах и даже в душевой, утыкано камерами и микрофонами. Поэтому молчи везде. Я сам постараюсь ответить на все твои вопросы. Ты, наверняка, хочешь знать, почему ты до сих пор в теле?

Я едва удержался, чтобы не кивнуть. Спохватившись, начал чесать колено.

— Угу, — продолжил Голос, — Насколько мне удалось разобраться в этом вопросе, процесс замещения личности идет непрерывно. И в твоем случае с Игорем он длился бы несколько дней или, скорее недель, но алкоголь значительно ускорил процесс. Ученые в Корпусе об этом ничего не знают, поэтому пока держали тебя в коме, прокапали экспериментальными препаратами, которые, по их мнению, должны были сработать. Но фишка в том, что у них, как мне показалось, обратная реакция. Микроконтроль, который у меня уже появился над тобой, пропал. В общем, если прямо сейчас покинуть Корпус, мы с тобой до старости будем жить вместе. Конечно, это хреновый расклад и он нас не устраивает.

Я вновь почесал колено. Голос не останавливался:

— Скоро, если все будет гладко, Корпус выплатит тебе значительную денежную компенсацию и отпустит. Но уже через пару дней за тобой вновь начнется охота, потому что Андрей Николаевич слишком рано обрадовался. Возврат малого ретенсера не решает всех проблем, которые он создал. Можно убежать, можно спрятаться, но все равно вернут в Корпус, а там… — Голос вздохнул, — В общем, я пробовал, отметаем этот вариант. Поэтому, не будем ждать милостей от Бонда, а решим проблему сам. Кардинально.

И он замолчал. Я поскреб колено. Тишина. Почесал еще раз, уже настойчивее. В этот раз Голос отозвался:

— Чего тебе? Вроде все рассказал. Что ты еще хочешь знать? Про Корпус что-то? про ретенсер? Про Катю? Про Бонда?

При последнем упоминании мои ногти впились в колено.

— Окей, что тебе про него рассказать? А, понял! Ты про аварию и про мертвого Бонда? Ну, тут, дружище, хочешь верь, хочешь не верь, а я действительно не знаю. Для меня это осталось единственной загадкой. Я многое успел узнать о Корпусе за все те многочисленные случаи, что побывал здесь. Точно знаю планы подземного, первого и второго этажа. Вот на третий ни разу не попадал, да и там, вроде нет ничего, ремонт еще идет. Знаю по имени-отчеству почти весь местный персонал. Их тут тридцать человек и еще с десяток в других городах или странах. Знаю, где и как включается большой ретенсер и другое оборудование. Мне известно, как попасть в лабораторию. Я в курсе, про то, что у нашего тезки, кривоносого Игоря, проблемы с алкоголем, а у Дениса – астма. Про Катю знаю… — Голос подозрительно запнулся и, показалось, даже смутился, — ну, некоторые вещи. Хорошая девушка. И даже некоторые секретные коды от электронных замков знаю. Один раз с одной стороны подсмотрел, как набирают, в следующий – с другой… Так и насобирал информации. Тебе интересно, как все запомнил? А ты вспомни, как был на моем месте? Когда ничего не можешь делать, только болтать с хозяином тела и думать. Думать. Думать. Поневоле и память станет отличной и логика на новый уровень выйдет, и задачи научишься решать любой сложности. Так, о чем это я? А, так вот. Знаю про Корпус много всякого. Но как произошла авария – не знаю. Такие дела…

Голос снова замолчал. Заговорил лишь спустя четверть часа и произнес всего пару фраз:

— Довериться мне или нет, решать тебе. Но, клянусь, я каждый раз пытался вытащить из этого дерьма не только себя, но и тебя. Всех вас…

Глава 1 ... Глава 41

-------------------------

Глава 42

Меня вели по темным узким проходам нижнего уровня Корпуса. За все то время, что мы шли, нам не встретилось ни единой живой души. Не знаю, как на других этажах, но этот, похоже, сплошь состоял из коридоров с дверями. Наконец, мы свернули за очередной угол, и стало ясно, в какую камеру меня ведут. В ту самую. Впереди по левую руку была дверь в кабинет Бонда, дальше вел коридор, по которому можно было попасть в лабораторию, а мы, значит, сейчас свернем направо. Так и случилось. Через минуту меня подвели к знакомой двери, вот только надпись на ней изменилась. Теперь черной краской под трафарет было выведено: «ПП 100».

Дверь открылась, и чувствительным тычком в спину меня отправили внутрь. Сзади тут же щелкнул электронный замок. Я огляделся. Все та же белая чистая комната с единственным предметом мебели – кроватью-трансформером. Только, в отличии от прошлого раза, сейчас в изголовье кровати не было стойки с медицинскими приборами. Вздохнув, я сел на кровать и сказал, обращаясь к Голосу:

— Ну, чего молчишь?

— А что ты хочешь услышать? — спокойно ответил тот.

— Хочу услышать, что делать дальше.

— Ничего не делать. Все прошло как надо.

— То есть, как это – как надо?

— То есть так, как и было запланировано. Нашей целью было попасть в Корпус. Мы тут.

Голос был чертовски спокоен. И это не вязалось с ситуацией, в которой мы с ним оказались. Сам я только-только начал отходить от шока, который испытал, увидев Бонда живым и здоровым. Может, Голос что-то сможет разъяснить?

— Слушай, а такое было? — спросил я его, — Ну, ты в какой-нибудь из твоих прошлых девяносто девяти попыток, чтобы ты встретил Бонда?

— Конечно, — последовал невозмутимый ответ, — Он всегда нас встречает.

— Ну охренеть! Но он же там, в машине… Ну…

— Да, он там, в машине.

— Да ты что, издеваешься надо мной? — взорвался я и, вскочив с кровати, начал ходить вокруг нее.

— Отнюдь. Но мертвый Андрей Николаевич в машине и живой Андрей Николаевич здесь, в Корпусе, это одна из вещей, о которых я не могу тебе ничего сказать. Просто потому, что не знаю.

— Но ты знал, что он тут будет!

— Знал, — все так же спокойной подтвердил Голос.

— Знал, что меня поймают и я снова окажусь в этой камере!

— Знал.

— Ну! И что дальше?

— Ничего. Сиди, отдыхай. Можешь полежать.

После этого ответа я натурально психанул. Носился вокруг кровати, пинал ее, громко материл своего невидимого собеседника, Бонда, Корпус, ретенсер и всех остальных. Все это мне порядком надоело и нервы были на пределе. Но больше всего раздражали невозмутимость и спокойствие Голоса. Мне все больше становилось понятно, что он ведет какую-то свою игру. То есть вел ее с самого начала, манипулируя мной. И я все время шел по предлагаемому им пути. Сам, добровольно, соглашаясь и слушаясь его советов. До того, как меня вытащили из машины, я даже успел поверить в то, что мы с ним одна команда и вместе идем к общей цели. Да и шло то все, надо сказать, неплохо.

Следующий час меня никто не беспокоил. Голос молчал, динамики в изголовье кровати тоже и все это время я провел в размышлениях. Развалился, по-хозяйски, на матрасе, даже обувь не снял, и думал. Если все опять повторяется, а, похоже, так оно и есть, то через некоторое время мне снова предстоит оказаться в большом ретенсере. Очевидно, отправившись назад, я снова окажусь в теле несчастного Игоря, которое станет моим. И вот в этом месте возникала масса вопросов. Что же будет с Голосом? Он останется в моей голове, в то время, как мне придется прописаться в голове Игоря десятидневной давности? Стоп! Я резко вскочил с кровати и снова начал ходить от одной белой стены к другой. В тот раз прошло десять дней. Эти мои приключения, затем тут меня в коме подержали, потом в камере. Сейчас же прошло от силы несколько часов от той самой «точки ноль». До этого ход событий имел отличия, но так или иначе все события выравнивались, если можно так выразиться. Не особо значительные изменения не влияли на картину в целом, которая складывалась из ключевых моментов. А десятидневный срок никак не был похож на незначительное изменение.

Прийти к какому-то выводу я так и не смог. Размышления были прерваны голосом Бонда, который внезапно зазвучал из динамиков в изголовье кровати:

— Иди в кабинет с литерой «Д», прямо по коридору.

И тут же, тихо щелкнув скрытым запором, приоткрылась дверь. Я хмыкнул. Ну вот же! Хорошо помню, что именно так и было в прошлый раз.

— Чего делаем, Голос? — не знаю почему, но вновь спрашивал его совета, — Идем?

— Можно подумать, у тебя выбор есть. Иди.

Хотя да, какого ответа еще можно было от него ожидать. Выйдя из камеры, я быстрым шагом прошел по коридору со светло-зелеными стенами и остановился у двери Бонда. Постучал, но входить не стал. Решил подождать. Просто для того, что проверить…

— Да заходи уже, не томи! — раздался насмешливый голос из-за двери.

Подняв ладони, я пожал плечами, всем своим видом изображая жест: «Ну, а хрен ли вы хотели?». Зрителей не было, кривлялся больше для себя.

В кабинете Андрея Николаевича все было точь-в-точь, как и тогда. Не спрашивая разрешения, я сразу прошел к дивану и развалился на нем. Бонд рассмеялся. Он выглядел очень довольным. Про себя я отметил, что в прошлый раз он был совсем в другом настроении. Предоставив мне полминуты на раздумья, директор Корпуса весело сказал:

— Ну что, сынок, не устал бегать?

— Устал, — честно ответил я и картинно прикрыл глаза, — Очень устал.

— Вот и мы устали, — улыбка пропала с его лица, — Два с половиной года нервы мне мотаешь. У меня Екатерина Павловна столько крови не выпила за тридцать лет супружества, сколько ты!

— Катя что ли? — я заинтересованно приподнял брови.

— Да ну бог с тобой! Эта мелкая еще не доросла до того, чтобы я ее по имени-отчеству называл, — Бонд довольно хохотнул, — Да и сравнивать ее с моей супружницей, все равно что щенка йорка со старым бульдогом!

Мне не были понятны причины веселья Андрея Николаевича и это настораживало. И Голос пока молчал. Чувствую себя неуютно, я поерзал на диване и сцепил руки в замок на коленях. Заметив мое беспокойство, Бонд сказал:

— Да ты волнуйся! Все уже кончилось. Ты больше не бегаешь, а я больше не догоняю. И это чертовски прекрасно!

— То есть больше не будет экспериментов и переносов в прошлое? — задал я осторожный вопрос.

— Не будет, — согласился он, — Я, как и обещал, выполняю свою часть сделки. Бонд – человек слова!

Эти слова меня озадачили.

— Но мы с вами, вроде бы, ни о чем не договаривались?

— Все верно, с тобой, сынок, не договаривались. Ты слишком молод, глуп и горяч. Мы договорились с Игорем Владимировичем, как с гораздо более опытным, а, главное, мудрым товарищем.

Страшное осознание лишило меня дара речи. Я прижал ладони к вискам, растерянно посмотрел на собственные ноги, затем на Бонда. Он, продолжая улыбаться, сказал уже явно не мне:

— Ваша идея с потерей ретенсера после переноса в вагончик шиномонтажки оказалась верной на сто процентов. Подумать только, такая мелочь, а все наконец разрешилось.

Он говорил с Голосом в моей голове! У меня не было сомнений, что Бонд знал про его существование. Более того, оно обращался именно к нему, игнорируя меня:

— Личностный трансфер завершится через два дня. На этот срок, плюс еще пару-тройку дней, мы погрузим вас в кому, чтобы максимально обезопасить процесс. Разумеется, так же произведем ряд оздоровительных процедур. Все, как обещал.

«Поблагодари его», — произнес Голос.

— Что? — сквозь зубы процедил я, сжав кулаки.

«Передай, что я благодарю Андрея Николаевича за сотрудничество и нисколько не сомневался в его честности», — прозвучало в голове.

Я вскочил с дивана и со всей силы ударил себя кулаком в правый висок:

— Заткнись! Заткнись, тварь! Как ты мог?!

И снова ударил. В этот раз так, что в глазах потемнело.

Бонд поднялся со своего кресла, сжал меня в каменной хватке и повел к дверям, где уже стоял один из местных охранников. При этом он ласковым, отеческим голосом успокаивал:

— Ну-ну, достаточно! Я понял, что Игорь Владимирович меня услышал. Я доволен, и он доволен. Все хорошо. Не надо себя бить, не порти тело, хорошее ведь.

Передав меня в мускулистые руки молодого парня, Андрей Николаевич вернулся в кабинет. Извиваясь в тщетных попытках вырваться, я лишь смог со злостью пнуть закрывающуюся дверь. В это же мгновенье в поясницу ткнулись две острых иглы и все мышцы скрутило судорогой от мощного разряда электричества. Я обмяк и теперь лишь бессильно хныкал. Охранник убрал электрошокер в кобуру, перехватил меня поперек тела и легко потащил по коридору. У дверей камеры ждали два человека в медицинских халатах. Один держал в руках красный пластиковый чемоданчик, а второй – подготовленный для меня шприц.