Cheshirco

Часть 1

...Царь Салтан долго и пристально рассматривал своё яйцо. Оно выглядело распухшим, неестественно большим, и это нервировало монарха. К тому же, разбросанные по яйцу там и сям разноцветные пятна окончательно ввергали царя в прострацию…

Наконец, Их Величество подняло голову. Угрюмо посмотрело на мнущегося одёсную от престола царевича Гвидона:

- Ну, сынку, а ты что скажешь? Видал ли ты когда такое чудо?

Гвидон отвесил поясной поклон, после чего признался, что не видел.

- Ну, а ты, доча?..

Стоявшая ошуюю царевна Лебедь в смущении прикрыла широким рукавом пунцовое лицо:

- Нет, царь-батюшка, и я не видала.

Царь поёрзал на троне, поискал глазами кого бы ещё спросить. Но в тронном зале помимо уже опрошенных присутствовала только сватья баба Бабариха, а с ней Салтан давно был в контрах. Поэтому царь снова взглянул на яйцо и поморщился. Подумал вслух:

- Лекаря что ль позвать? Уж он-то должён в яйцах разбираться…

- Дозволь слово молвить, батюшка. – внезапно выпалил Гвидон, из почтения к отцу так и застрявший в нижней точке поклона.

- Валяй. – Салтан любил поиграть в либерала.

- Я вот подумал… А может лучше немца-дохтура привести? Тот, небось, потолковей нашего лекаря будет?..

- А и верно. - царь стыдливо прикрыл яйцо своей мантией. - Эй, стража, привесть ко мне немца!

По прошествии небольшого кол-ва времени резные двери тронного зала распахнулись и внутрь, после дружного пинка двух стражников, влетело нечто взъерошенное и растрёпанное. Шмякнувшись с громким писком «шайсе!» об пол, нечто сначала нащупало слетевшие с носа очки и только потом поднялось.

- Слышь, немчура… - с угрозой проговорил Салтан. – Что ЭТО?

Царь отдёрнул мантию, чтобы яйцо было лучше видно. Нечто водрузило очки на переносицу и вгляделось:

- О, майн гот…

- …Это в смысле – «писец». - шёпотом, чтобы не слышал царь-батюшка, из-за рукава перевела царевна Лебедь Гвидону.

- О, майн гот… – повторил немец. – Хде ви это фзяли, Фаше Феличество?

- Да вот… - Салтан сделал губы куриной гузкой. – Пошёл, понимаешь, к купчишке заморскому пасхальный подарок супруге прикупить… Вот и прикупил, итить. С эдаким яйцом я теперь не то, что к жене в Пасху - к девке дворовой тёмной ночью выйти постесняюсь!

- И совершенно сря. – бодро улыбнулся немец. – Отшень кароший пасхальный яйтсо фам протали, я-я. Я пы таше скасал – поснавательный яйтсо… Ми такую штуку называйт ГЛОБУС!..

Чаcть 2

Царь Салтан долго и пристально рассматривал своё яйцо...

Давеча перед Пасхой монарха просветили, что это яйцо называется заморским словом "глобус". После этого Салтан раздумал дарить занятную штуковину царице в качестве пасхального яйца, попутно полюбив по поводу и без величественно замирать перед разноцветным шариком. В такие минуты царь-государь остро чувствовал своё необъятное величие на фоне маленькой планеты.

- ...Куда, говоришь, аспид утёк?

- Эээээ... - боярин Примаков-Покусайло торопливо зашуршал стопкой бумаг в поисках нужной. - Ээээээ... В Альбионию, царь-батюшка.

- Это где такая? - Салтан нахмурил кустистые брови и грозно вгляделся в глобус.

Никакой такой Альбионии на шарике не было. "Омерика" была. "Гринландщина" была. Потом были толстый монарший палец, "Европа", а сразу за ней - больщая розовая клякса с пояснением "Мы тута".

- Да эта Альбиония малюсенькая-маленькая. Милипиздрическая прямо... - пояснил боярин, заглядывая через царское плечо. - Ты, государь-надёжа, перст-то с тверди земной сыми.

Салтан убрал палец:

- О!.. Поди ж ты - и впрямь держава с гулькин нос. ...А название себе придумала длиннющее. Такое, что на цельный Китай хватит...

- Точно, государь.

Царь хмыкнул, опосля чего доверительно поделился:

- Мне надысь дохтур-немчин растолковал, что это называется "комплексЬ неполноценности", во.

- Ты прав, государь. - снова согласился боярин. - Не знаю, что такое "комплексЬ" - не учён я таким премудростям. Но то, что в Альбионии народишко неполноценный, это да. Особливо ушибленные на бошку их горцы - в бабских тряпках ходють. Тьфу, срамота... - тут Примаков-Покусайло тоже решил блеснуть мудростью и ввернул слышанное от иноземцев словечко. - ...Как есть педики!

Но Салтан не оценил передовых познаний боярина, успев впасть в задумчивость государственного значения. Потратив на это секунд десять, монарх машинально крутанул глобус, метко отвесил щелбан Альбионии и только после этого вновь заговорил:

- Ну-тко напомни, как зовут пса смердящего, что в Альбионию с моей службы утёк?

- Витька Лизун, подъячий Посолького приказу.

- Мммм... И что, говоришь, чернить Тридевятое царство смерд надумал?

- Как есть надумал, государь-надёжа. Третьего дню мне люди верные донесли - написал Витька книжицу про то, что де мы всю твердь земную под себя подмять хотели. Да татары нас первыми потоптать успели... Писанину свою Витька обозвал "Ледоходом" - верно потому, что начал её со слов "Лёд тронулся, господа, лёд тронулся! Чо щазз скажу-то!.." Через ту книжицу нас теперь всяк еностранец хулительно Агрессором поносит.

- Поносит?

- Поносит.

- И сильно поносит?

- Ажно обтекаем, государь.

- Ну так надобно сухари твоим еностранцам советовать жрать. Или там - курий желудок, сухую заварку, опять же!.. - медицинские познания всегда были предметом тайной гордости Салтана.

Однако, монарх вовремя заметил, что его понесло не туда и осёкся:

- Кхе-кхе, мда... Надо этому треплу-переветчику как-то ответить.

- Надо, ох надо, государь! - с частотой долбящего дупло дятла закивал боярин. - Да чтоб аргументированно. По пунктам. На государственном уровне.

- Угу. Ты вот что... Напиши-ка грамотку. Да начни ея со всех моих титулов и званий без изъяна, без пропуска. - царь подмигнул. - Немчин говаривал, что это у них называется "давить аФтаритетом". Вот и будем... давить.

Следующие минут тридцать царь-государь загадывал страны, а потом, зажмурившись, старался метко в них на глобусе ткнуть августейшим перстом. Ну, а Примаков-Покусайло с усердием и пыхтением корпел над текстом послания государственного уровня.

Наконец, боярин с облегчением вздохнул и явил Салтану на подпись метровой длинны свиток. Царь перестал играться с глобусом, с сожалением отстранился от любимой игрушки и махнул рукой:

- Давай, читай.

- "Царь-государь Всея Большыя, Средныя, Малыя, Белыя и Чёрныя Руси..."

- "Чёрныя Руси"? Ух-ты! - Салтан с интересом завозился на троне. - Я чо? Ещё и Африкой владею?

- Я это для симметрии и красоты вставил.- порозовел от смущения под своей густой бородой боярин. - Ну, типа "болщыя"-"малыя", "белыя"-"чёрныя"...

- Аааааа... - царь был явно разочарован. - Ладно, прочие титулования опустим. Что там в конце?

- "...Салтан шлёт слово своё царское и нерушимое псу смердящему тебе, Витька сын Богданов Лизун: "Об".

Царь-государь удивлённо сглотнул.

- Что за "об"?!

Боярин виновато понурился:

- Да я хотел написать: "Общно и купно одумайся и покайся в содеянном! Да пока не поздно, челом бей, чтоб тебе позволили, гнида ты альбионская, пыль с яснооких ног государевых слизать!"

- Красиво загнул. Внушаить. - похвалил Салтан.

- Благодарствую, государь-надёжа. Только тут шкода одна приключилася... Мыслил я всё вышеизложенное в грамоту сию ввернуть, да вот беда - покуда титулы твои, государь, без изъяна и пропуска писал, грамота-то вся и кончилася.

- Как кончилась?

- Как есть вся и кончилась. Даже "общно" не влезло. Поместилось только "об".

Салтан снова впал в задумчивость. Потом машинально поинтересовался:

- Скока там в грамотке после "об" места осталось?

Боярин померил мизинцем:

- Ну, буковок шесть влезет.

Царь-государь покумекал ещё, потом хихикнул, наконец просто закудахтал от распиравшего его восторга. Поманил к себе Примакова-Покусайло. Произнёс с державными интонациями:

- "Аргументированно" - говоришь?.. "По пунктам. На государственном уровне"?.. Ну, так пиши, боярин: "...Салтан шлёт слово своё царское и нерушимое псу смердящему тебе, Витька сын Богданов Лизун: "ОБСОСИСЬ!"

© u_96

Продолжение следует...

Давным давно, когда я был еще маленьким, а родители уже большими, поехали мы на море. Сняли домик почти на берегу, обжились, обкупались…

Где то в середине сезона, темным шашлычным вечером к нам пришел еж. Самый обыкновенный, с черно-серыми колючками, любопытным лицом и нестриженными ногтями. Посмотрел он на нас грустными глазами и сел жрать… Жрал он так грустно, что нетрезвые сердца взрослых растаяли от умиления и проблема с жилплощадью, если таковая и была у ежа, решилась моментально.

А маленький наворачивал как мясорубка какую то вкусность и о постигшей его радости и не догадывался. Мы кстати тоже.

…Теоомнааая нооочь, только ежик пыхтииит под столооом… О, как он пыхтел! Невозможно представить, как из такого маленького рта или еще откуда может исходить такое пыхтение. Но это были еще цветочки. Попыхтев немного, еж пошел. Шел он сцуко, как лошадь Буденного на параде. Маленькие лапки грохотали по деревянному полу аж дом содрогался

Родители, принявшие накануне, крепко спали, оставив меня в одиночестве догадываться, куда там еж в темноте пошел.

А эта колючая скотина все шла и шла. Причем, судя по звукам, шел он иноходью иногда переходящей в галоп. Цокот ежинных копыт в темноте перемещался в комнате по диагонали. То ли ежу было совсем похрен на препятствия, то ли прибор ночного видения у него сломался, то ли по натуре он был целеустремленным животным, но шел он напрямик.

Сумка на пути? Похрен! Сбив ее еж попер дальше. Что там еще? Полочка? Туда же ее! Грохот упавшей полочки для обуви нимало не смутил ежа, поскольку бодрое цоканье не на секунду не сбилось с ритма.

Дойдя до противоположного угла еж затих. Наверно задумался. Ну, это я так подумал, а на самом деле он просто выбирал площадку.

Уверенный, что колючая скотина завершила свой вояж, я прикрыл глаза…Задремал…

ТЫГЫДЫМ- ТЫГЫДЫМ- ТЫГЫДЫМ - раздались его осторожные шаги в обратном направлении. Я свечкой вознесся над кроватью пристально вглядываясь в темноту. Где то там, в черной ночи, одинокий ежик с грохотом, что метропоезд, несся в свой угол.

В эту ночь я так и не уснул. Еж до утра накатывал себе лыжню из угла в угол, солируя тяжелым сопением и сопровождая звуками копыт взбесившейся лошади.

…Под утро я забылся сном уставшего ветеринара принимавшего роды у слонихи.

- Млять! – я изобразив привычную фигуру свечки, вскочил в кровати.

– Какого черта?! Где коробка?! - возмущался батя. Тут вчера вечером стояла коробка с яблоками!

«Там, где вчера стояла коробка» теперь валялись обрывки картона вперемешку с ежикиным дерьмом. Сами яблочки, аккуратной кучкой лежали в противоположном углу комнаты, явно подготовленные к дальнейшей экспроприации. Из за этой кучи на нас, как загнанный в западню леопард, щерился еж.

(с) Сергей Кобах